Агония - Страница 53

К оглавлению

53

— Не лаптем щи хлебаем — заметил Лысый, тоже жить умеем, граждане начальники — и все заметьте с трудовых доходов! Ну, или почти с трудовых…

Шеф и я засмеялись…

— Сколько мы должны за две ночи, скажем…

— Обижаете — нахмурился Лысый — друзья Валька мои друзья даже если и цветные. Пойдемте лучше покушаем да накатим за встречу.

За столом мы сидели часов до десяти вечера. Богатый донской стол — разваренная картошечка, соленая рыбка, огурчики. От спиртного мы отказались — завтра работать.


Г. Ростов-на-Дону
10 февраля 1971 года


Утром, на Москвиче-412 приехал Валёк, Жигули он оставлял около дома. Решили так: шеф отрабатывает почтовое отделение, я же вместе с Вальком (странно, но для меня он не был ни Валентином, ни Валентином Петровичем, почему то ему как раз подходило именно "Валек") на Москвиче отрабатываю квартиру и родственников Терентьевых. Встречаемся вечером здесь же и, если то что мы искали, будет у нас в руках — немедленно уезжаем в Новочеркасск или Таганрог и оттуда, любым проходящим поездом в Москву. Странно, но и у меня и у Александра Владимировича были схожие предчувствия. Плохие….

Дом тридцать семь по улице Энгельса, в котором проживали Терентьевы, представлял собой пятиэтажный дом сталинской постройки. Строили тогда еще на века, не то что нынешние хлипкие курятники, в которых дует из всех щелей. На углу дома кособочился деревянный павильон с пивом.

— Ты иди, я тут подожду — Валек неопределенно махнул рукой на пивной павильон

Ясно…

Тяжелая подъездная дверь поддалась со скрипом, распахнулась на пружине, и я вступил в неосвещенный подъезд. Огляделся. Маленькие, но чистые лестничные клетки, крутые ступеньки, зарешеченная шахта со скрипучим лифтом старой модели, двери которого надо было закрывать руками. Вздохнув, я пошел на третий этаж, где меня и ждала нужная мне тридцать седьмая квартира.

Дверь в тридцать седьмой квартире была только что обита черным кожзаменителем, сбоку притулилась пуговка звонка. Я взглянул на часы — девять часов утра. В это время все взрослые на работе, все дети в школе или детском садике — дохлый номер. Тем не менее — надежда всегда умирает последней — с этой мыслью я решительно нажал кнопку звонка.

Звонок отозвался птичьей трелью где-то в глубине квартиры. И тишина. Выждав несколько секунд, я нажал снова — птица в квартире снова залилась трелью и снова никто из хозяев не вышел. Похоже впустую съездил. Уже ни на что не надеясь я нажал в третий раз — и тут вдруг за дверью послышались легкие шаги.

— Кто там?

Странно, детский голос. Какой-то хрипловатый, приглушенный, сиплый.

— Милиция — ответил я и тут сообразил, что у меня нет удостоверения, вообще никакого — откройте пожалуйста, милиция!

Дверь открылась. На меня, снизу вверх широко раскрытыми глазищами смотрела закутанная с головы до ног в серую, пушистую шаль девочка лет семи — восьми.

— А почему ты не в школе — спросил я первое, что пришло мне в голову, присев на корточки

— Я болею — уморительно серьезным голосом ответила девочка — ангина. В школу не хожу. Уже третий день. А вы, правда, милиционер? Как дядя Степа?

— Правда, правда — ответил я — как дядя Степа

Девочка скептически посмотрела на меня

— Что-то вы не похожи на милиционера — заявила она — скорее на моего брата похожи…

Мда-а-а…

— Тебя как зовут?

— Нина — ответила девочка

— Послушай Нина — сказал я — это правда что у тебя мама болеет сейчас?

— Она мне не мама, хотя мы договорились, и я зову ее мама — с тем же серьезным видом ответила Нина — а откуда вы знаете?

— Я же милиционер — солидно заявил я — милиция все знает. А где у тебя папа?

— Папа на работу ушел, только вечером вернется.

Кажется все, поговорили. Тем не менее, я решил задать для очистки совести еще один вопрос…

— Послушай Нина. Ты знаешь, что милиционерам надо говорить только правду?

— Знаю — сказала девочка — я в книжке прочитала…

— Скажи, папе в последнее время ничего не приносили с почты?

Девочка на секунду задумалась

— А вы, правда, милиционер?

— Правда.

— Вообще-то папа ее спрятал и сказал никому не говорить про нее …

— Ниночка! — В коридор вышла женщина лет шестидесяти, видимо бабушка — ты почему у открытой двери стоишь? Ну-ка отойди от двери немедленно!

С решительным видом бабушка пошла вперед. И тут я решил действовать нахрапом.

— Здравствуйте — максимально официальным тоном сказал я, радуясь, что хоть у меня нет удостоверения, но по привычке я надел черный костюм и взял кожаную папку.

— Здравствуйте… — настороженно сказала женщина, отпихнув внучку подальше от холодного воздуха лестничной клетки

— Следователь по особо важным делам Генеральной прокуратуры союза ССР Соболев Сергей Владимирович. Разрешите войти?

Я не ожидал этого, но женщина, как завороженная кивнула и отступила в сторону, даже не спрашивая у меня удостоверения.

— Где мы можем поговорить?

Захлопнув дверь, женщина пошла на кухню, где уютно шипел чайник и что-то жарилось на газовой плите

— Чайку будете?

— Воздержусь — сказал я, именно так в моем представлении должен был разговаривать следователь (хотя шеф так бы разговаривать не стал) — я должен допросить вас по важному делу.

Женщина села напротив меня за стол, глаза настороженные. Я вытащил из папки бланки протокола допроса, которые у меня всегда были при себе на всякий случай и ручку. Начал заполнять "шапку" протокола…

53